Добавлено (23 Март 09, 20:03)
---------------------------------------------
А случилось так. Приехали с Хозяином на охоту, самый разгар сезона, тропа белая, морозец небольшой, снег только ночью выпал, мягонький, лапы не режет. Красотища! Хозяин с собой снова напарника взял, Денисом звать, выжловочка у него, Будишка, по первой осени, ничего так, чутьем немного слабовата для зайчика, а лису, да еще в смычке - только в путь! А голосок - тоненький, частый к баритону Корнета – заслушаться! Хозяин с Денисом очень радовались, когда лису из-под смычка били: «Ай, да концерт собачки устроили, молодцы!». А котлетка из обеда совсем не лишняя после 2-3 часов работы, особенно, учитывая, что с утра не евши!
Одно плохо – местность не знакомая, это Денис все Хозяину: «Поехали, там зайца, говорят, тьма!». А что толку, ты его сначала побуди! Пороша «мертвая», снег –выезжали, еще не перестал. Пока приехали, считай обед, и где я вам того зайца выколупывать буду, тем более, что вон свеженький лисий след. Сейчас, будет вам концерт, заслушаетесь! Рыжая тут в ельнике где-то и залегла. Ну, Хозяин, смотри, не моргай, а то домой еще не ближний свет ехать! Будишка, поближе держись!
Собаки наметом пошли в полаз, минут через пять, в ельнике возле ручья, Корнет:
- Оё-ё-ё-ё-ё-о, ой-ой…
и Будишка:
- Айя-я-я-я-й, ай-ай-ай…
Пошел гон. Корнет на первом кружке по ельнику в треугольнике между ручьем, речкой и просекой высоковольтной линии, где стояли Хозяин с Денисом, понял:
- А лиска не из простых, через высоковольтку сразу не пошла, ну ничего, все равно наша будет, где-то проколется! Будишка, поближе!
На втором круге лиса вышла на лед лесного ручья, в осоку и резко повернула, пересекла свой след и пошла на другой берег ручья, через молодняк-сосонник в болото возле речки, заросшее лозой.
- Ой-Ой… Это мы еще в первом сезоне проходили…Ой-ой-ой… Будишка, где ты там! Оторвалась немножко, рыжая! Ой-ой-ой! Ты куда?!
Лиса повернула от речки, по кустам вышла к дороге, пересекла ее в трубе.
- Ой-ой-ой… Ничего себе, штучки, ладно, пускай Будишка поучится, не все время за мной лафа будет. Ой-ой-ой…
Корнет пошел по следу через трубу, Будишка скололась, в трубе – такая вонища, кто-то падаль бросил с дороги, а тупо за Корнетом с голосом идти – так гончим не положено, мы совесть имеем! «Ай-ай-ай-ай!» На другой стороне дороги кусты погуще.
- Ой-ой-ой…Дура рыжая, на кустах больше запаха остается, тут мы тебя и подопрем… Будишка, не дрейфь, она на круг должна пойти, вон поле уже светится… Ой-ой-ой…
- Ай-ай-ай-ай! Корнет, а может, ну ее, почти на диплом сработали… Ай-ай-ай-ай!
- Ой-ой-ой… Почти – не считается, это раз. А два – мы не шавки подзаборные, а русские гончие, говорила мама, гнать пока в зубах не подержишь! Ой-Ой-Ой…
- Ай-ай-ай… Там впереди препятствие какое-то, она туда рвет. Ай-ай-ай…
- Ой-Ой-Ой… «Препятствие», выговорила же, «железка» там, прошла по ней думаю, но это нам, как на забор пописать, зайцы и не такое выделывают, точно, «железка». Ой-Ой-Ой…
След вывел на железную дорогу и пошел по шпалам.
- Ту-ту…Труба, что ли? Не будет Хозяин во время гона трубить! Поезд это! Будишка, поберегись! Заодно и дух переведем! Пускай думает, что самая умная!
Собаки переждали, пока прошел товарняк. Вонь, жуть просто, не понять этих людей, как придумают что-нибудь, хоть стой, хоть падай! Нет, чтоб мясным бульончиком пахло!
- Так, а сейчас, ты с одной стороны, я с другой и пошли по железке, это не заяц, метров через двести скинется! И поубавить бы нам, сильно мы ее поприжали, вот и поперла она как дурная, поделикатней нужно с ней, как эстонцы на состязаниях, ну да ладно, тем более, что состязания-то мы выиграли!
- А если не на круг, а дальше за железку?!
- Ты сначала след найди, а там посмотрим! Айда за мной, не сачковать!
Собаки прошли метров 150 по железке.
- Уой-ой-ой! Есть след! Не на круг, блин, точно заночуем! Ничего, все равно добудем, Хозяин, он не дурак, подстроятся с Денисом, должна же она завернуть на круг где-то, ничего и не таких брали! Ой-ой-ой…
- Ай-ай-ай! Не представляю, как ты зайца гоняешь, в нем же запаха в десять раз меньше! Ай-ай-ай!
- Ой-Ой-Ой! Это первых пятнадцать минут меньше, а если его хорошенько «разогнать», то он так потеет, что не намного лучше лисы пахнет! Ой-Ой-Ой!
- Ай-ай-ай! Ты смотри, что делает, сучка!
- Ой-Ой-Ой! Голый ледок в глубокой канаве – это тоже было, принцип такой же, как на «железке», ты ищи выход из канавы, но я ее и по льду чую! Ой-Ой-Ой!
Впереди кусты по обеим сторонам канавы, конца ей не видать, в болото какое-то идет! Ветерком запашок какой-то навеяло! Ладно, погнали дальше, Охота есть Охота!
- Ой-Ой-Ой! Какие мы прямолинейные! А мне по барабану, мне по ледку даже лучше! Слизко только! Чей это запах? Не нравится мне это! Ой-Ой-Ой!
Стоп! Приехали! Это ж волки! Мать про них как-то в детстве рассказывала, говорила, что дед с прадедом гоняли их когда-то в стае, но лучше, мол, с ними не связываться, очень уж хитрые они, если ты один – до беды недалеко. Только никогда их запаха, до этого случая не чуял, мать так и сказала: «Когда причуешь – ни с кем не спутаешь, волк, он и есть волк!».
Голову вверх, вот они, родимые! Будишка, ко мне! С одной стороны канавы – два прибылых, с другой – матерая! Назад! Черта с два! Там тоже прибылой! Вперед?! Наверняка там засада, как на охоте! Ухмыляется, скотина! Ну, нас так просто не возьмешь, одного молодого точно уделаю, а там дай Бог ноги! Будишка, за мной, а лучше вперед, тикать надо! Корнет развернулся и пошел на заднего первогодка, самое слабое звено. Тот такого поворота не ожидал, был нацелен на погоню. Волки, которые с боков, замешкались, спускаться через надувы снега на лед или догонять пока по берегам? Задний ощерился и стал в оборонительную позицию. А мы тебя за лапу и «легким» движением головы при активной помощи корпуса о земь, а точнее о лед - На! Это вам раз! А еще клыками сухожилье на задней ноге – Хрясь! Это вам два!
- Будишка! Бежим!
Пока прибылые спустились на лед в канаву, пока матерая рванула по берегу, пока сзади, который раньше был передом, из засады вырисовался матерый на подмогу, гончаки отрасли метров на семьдесят.
- Будишка, нам бы только до железки, там наверняка Хозяева подтянулись под гон!
Собаки неслись на вытяжку, немного потеряли на выходе из канавы, сейчас снега больше, но не так скользко. Но и волки поджимают, до железки наверно метров триста, а матерая уже подровнялась, а прибылые метрах в десяти, матерый – метрах в сорока. Один молодой, самый борзый, подровнялся, будет делать хватку! Опережающим за нос, цап! Это вам раз! Два не будет, времени нет! Не нравится, падло, поотстал! Визг Будишки сзади. Голову назад, не снижая хода. Хана Будишке, матерая за ногу держит и молодые уже подоспели. Все, ничем не поможешь. Где железка? Впереди только чистое поле и лес вдалеке. Некогда думать – вперед к лесу. Погоня далеко сзади, да и бегут уже без азарта, одна добыча уже есть. Корнет стал отрастать от погони, когда добежал до леса, волки метрах в трехстах прекратили погоню и пошли к Будишке. Какая-то лесная дорожка, бегом, подальше отсюда! Где Хозяин? Он сам найдет, а пока бегом, подальше и побыстрее! Где железка? Видать в погоне отвернули куда-то в сторону, бегом, темнеть начинает и сил уже нет, но все равно - бегом!
Корнет бежал по прямой, пересек большой старый ельник, дорогу, опять ельник за дорогой, небольшое болотце и через кусты выбежал на чистое поле. Куда идти? Где Хозяин? Что делать? Корнет ни разу не ночевал в лесу, что бы ни случилось, Хозяин всегда его находил и вез домой.
Будишки нет. Она спасла его своей смертью, его, выжлеца пятилетку в самой силе! Позорно бежал от волков, гончак, называется, хорошо не визжал от страха по щенячьи! А что надо было делать? Дать еще и себя сожрать! Один на пятерых, минус один без сухожилья, но и тот бы подтянулся, на трех лапах тоже бегают, а на зубы сухожилье не влияет. Пошел бы на мясо, однозначно, убийцы-профи они, надо это признать!
Корнет сел, поднял морду вверх и завыл! ОУ-уууууу –ууууу-ооооо! Долго и протяжно, до боли в горле, до слез из глаз, до иголок в сердце, до разрыва легких! Оу-ууууу-ууууу-ооооо!

Добавлено (24 Март 09, 08:33)
---------------------------------------------
До рассвета еще далеко. Как эти дикари ночью охотятся, темно, как у черного кота в желудке, как там гонять или поймать кого? Оно конечно, ночью свежий след проще найти, только что толку, будешь гнать, на сук какой-нибудь напорешься. Хорошо, если насмерть, а если калека?! Днем оно сподручней, опасней конечно в нынешней сложившейся ситуации, но, как говаривал Хозяин: «Бог не выдаст, свинья не съест!». Свинью мы и сами съедим, а вот Человеки, Люди, то есть – эти похуже волков, картечью дырок наделают, мхом не позатыкаешь! Вот уже два сезона Корнет охотился без Хозяина. Без Хозяина не значит один, вокруг него сплотилась «стая».
Сначала появился Полкан, здоровенный овчаркоподобный «чистокровный дворянин», как тот в детстве, что за забором на цепи выл, чутьем был слаб, но силы немеряной, кабанчика-сеголетка при случае брал один, сначала дробил ноги, а затем душил за горло. Поросенку просто прокусывал череп. Познакомились они с Корнетом на падали, кабанчик-подранок дошел в лесу недалеко от деревни, Корнет пришел на шум соек, клевавших трупик, в скорости и Полкан подошел. Поворчали-порычали, а мясо уж и так портится начало, на двоих хватит на неделю, чего жадничать. Так и сошлись. Хозяин у Полкана от самогона помер, так что он был абсолютно свободен, стал бродяжить вместе с Корнетом.
Затем, уже к лету, появилась Лайка, черная с белым «ошейником» лайка с хорошим верхним чутьем и слухом, очень легкая и быстрая на ходу. Ее хозяин просто выбросил из машины после охоты за то, что не проявляла интереса к копытным, а работала только по белке и кунице. Она несколько месяцев мышковала, чуть не дошла до ручки, хорошо Корнет с Полканом взяли в «стаю». Ее очень хорошо было использовать в засаде. Корнет, которого все они стали звать просто Гончаком, ставил ее на скидку русака с дорожки, или на перекресток гонных следов беляка. Сам молчком гнал до тех пор, пока заяц не выходил на бросок Лайки.
Последним к «стае» примкнул Жук, черненький бородатый наполовину ягдтерьер, которого щенком подарили в городскую семью. Там ему было мало места в двухкомнатной квартире и его вывезли к бабке в деревню, где он стал давить курей. Сначала «добычу» приносил и складывал на крыльцо, когда бабка стала бить – бабку покусал и стал куриц жрать сам. За это его вывезли подальше от жилья и выбросили. Дело было весной. Жук приноровился разыскивать зайчат, таскал из нор лисят и енотов, разнообразил рацион птичьими кладками и прочим, что попадется. В стае он особой пользы не приносил. Гончака слушался плохо, в засаде сидеть не хотел, иногда даже мешал Лайке преждевременными бросками по зайцу. Правда Лайка, обнаружив его бесполезную работу в норах, из которых лисы уходили легко и просто, приноровилась их ловить. Ни сама Лайка, ни Гончак лис не ели, но Полкану с Жуком – только давай, уплетали, аж давились. Как говорил Хозяин: «Каждому свое!».
Так вот жили-не тужили, промышляли-кочевали, бродяге – где лег, там и ночлег. Конечно хочется хоть каких-то удобств, стог сена или заброшенный хутор для них были шиком. Тяжелей всего такое житье переносил Гончак: для него Охота всегда была не способом набить живот, а смыслом жизни, возможностью показать свой талант, добиться похвалы Хозяев. Еда всегда была вторичной, а сейчас – все наоборот. Немного понимала его только Лайка, она, даже осознавая бесполезность, облаивала белок и куниц, вела их по верху до километра, пока позволяло чутье или пока Гончак или Полкан не давали ей взбучку: «Людей накличешь, дура!».
А людей им каждому любить было не за что. Полкана на том кабанчике, где они сошлись с Гончаком, подстерегли и стреляли, по чистой случайности промазали, одна картечина пробила мышцу задней ноги. Рана долго гноилась и не давала охотиться, хорошо кое-как на пару с Гончаком удалось отбить от стада небольшого сеголетка на пропитание, и то свинья чуть не покалечила обоих.
Когда Гончак еще немного давал голос на гону, какой-то «козел», в смысле человек с ружьем, подстраивался под его гон и стрелял по убегающей из засады Лайке. Зачем? Убей из-под нас зайца, мало – убей кабана, зачем собаку стрелять, где смысл? Ни тебя, ни твоих охотничьих собак, ни твою живность в сарае никто не трогает. Каждый охотится, как может! За что нас стрелять? После этого Гончак стал гонять только молчком, а Лайка приближающегося зайца и так слышала.
Жука, того, вообще оборжаться, чуть на норе не «накрыли»! Пришли со своим норником, а Жук там уже работает по лисе! Лайка вовремя свалила, Жуку тявкнула в нору, чтоб убегал, да где там, в барсучьей норе услышишь! Те совестливыми оказались, лису из-под Жука добыли, хотели и его поймать и приручить, да он уже ученый, услышал выстрел, не вышел из норы, а им в город надо было ехать, долго не стали ждать. Да и как бы они его живьем ловили?
В общем, у Гончака за время его «одиссеи» вера в людей сильно пошатнулась.

Добавлено (24 Март 09, 19:16)
---------------------------------------------
Свою первую ночь в лесу Корнет даже не задремал, вернулся с поля в лес, разгреб снег под елкой и свернулся калачиком. Пошел снег, следы заметало. Хозяин, где же ты? Почему не слышно трубы? Что делать завтра, когда рассветет? Возвращаться своим следом, так там волки, в чем смысл был убегать?! Нужно как-то искать людей, вернусь немного назад, на дорогу, пойду по ней, где-то будут люди, люди не волки. Все, спать, силы завтра понадобятся! Только какой сон голодному, где Хозяйка с кастрюлей густой похлебки, хоть бы кость какую-нибудь погрызть! Ноги так болят, что сил никаких нет… Ладно, прорвемся!
Как только рассвело, Корнет пошел к дороге, которую, вчера пересек. Снег еще не перестал идти, след немного был виден, да и не так уж далеко. До железки вчера тоже было не далеко, а он вон, где оказался! Около часа Корнет шел к дороге, там немного передохнул и пошел по дороге под ветер, оттуда немного тянуло дымом и людьми, чем дальше, тем сильнее. Скоро показалась деревня, не большая, с десяток хат. Корнет подошел к первому двору, женщина в валенках, телогрейке и платке понесла ведро с едой в сарай, там завизжали свиньи, потом стали хлебать вылитую в корыто еду. Женщина вышла из сарая и увидела Корнета, который уже зашел во двор и сел возле входа в дом.
- Ты откуда пришел? Потерялся? Есть хочешь! На ведро вылижи, сейчас хлеба принесу! Коля! Смотри, собака пришла охотничья. Видно городская, надо покормить, голодная.
Корнет с жадностью вылизал остатки похлебки на стенках ведра. Женщина вынесла кусок хлеба, за ней вышел мужичок в телогрейке, надетой на майку, с сигаретой в зубах:
- Надо его на сеновале закрыть, Серега-племянник ищет гончака, зачем деньги платить – сам прибежал.
- Коля, нехорошо это как-то, может его хозяин ищет?
- А мы, что его крали или на сворке сюда притащили!?
Коля забрал из рук женщины хлеб и подошел к дверям сеновала, открыл их и позвал Корнета:
- Ко мне, на- на!
Корнет подошел. Коля кинул кусок хлеба за дверь, когда Корнет зашел за порог, дверь закрылась, стало темно и немного страшно, только запах сена был очень приятный, как в детстве. Немного перекусил, по сравнению с голодным – терпимо. Отдыхать и спать! Нет больше сил! Корнет нагреб лапами сена, лег и уснул до вечера. Вечером женщина оставила в ведре свиной еды и еще покормила собаку.
Что все это значит? Почему держат в темноте? Может скоро приедет Хозяин?
Потом на утро приехал Сергей, надел на Корнета ошейник, посадил в багажник машины. Корнет не сопротивлялся, он просто не знал, что делать. Ехали долго, часа два. Так оказался Корнет у Сергея, в небольшом районном городке. Сергей посадил его на цепь, вырезал в дощатой стене сарая дыру, внутри постелил соломы – вот и все удобства. Две недели Сергей держал Корнета на цепи, кормил с рук и приручал к себе, назвал Пиратом. В первый же выезд с Сергеем в лес, на пробу, Корнет не вернулся к «новому хозяину», а пошел бродить, решив: «К людям больше не подойду, пока Хозяин не найдется, однозначно!». Где он находится, даже примерно не знал, сначала прибился к ферме на скотомогильник, пробовал гонять зайца, да где ты его один добудешь! Один раз какой-то мужик убил беляка из-под него, бросил гончаку пазанки, хотел подманить и поймать. Только ученые мы, хрен вам, дядя, мы на воле погуляем! Хозяин должен его найти, всегда находил и сейчас найдет! Побыстрей бы, так и сезон закончится, так на Охоту хочется! Вскоре состоялось знакомство с Полканом, затем Лайка, Жук… Скоро закончится его седьмой сезон, второй без Хозяина. Точнее – сезоны были раньше, а сейчас - сезон круглый год, а Хозяина и Охоты нет.

Добавлено (25 Март 09, 08:18)
---------------------------------------------
Не хотелось Гончаку больше этих воспоминаний. Вчера Гончак с Лайкой доели зайца, а Полкан с Жуком - лису:
- Ух! Банда, подъем! Надо беляка ловить, есть что будем?!
Полкан:
- Что с того беляка на четыре морды! Свиней надо искать!
- Ты первый день бродяжишь?! Секачи сейчас со стадом ходят, хочешь кишки за собой потаскать? А забыл, что свиней постоянно люди ищут, давно задница не гноилась!? А зайца хоть мало, да быстро возьмем, я вчера свежую жировку заприметил в ельнике, там он будет!
Все встали и пошли гуськом за Гончаком. Пришли в старый ельник на краю болота, с повалами сухостоя. «Жиры» были свеженькими, беляк вытоптал площадку, ел свою «заячью капусту».
- Что объяснять, не маленькие, если не возьмем накоротке, с подъема – ждите его где-то возле жиров и на лежке. Жук – перебьешь Лайке бросок – сам на ужин пойдешь! Достал уже!
Каждый знал свою роль. Гончак пошел вокруг жировки искать след на лежку. Все остальные до подъема – цепью, Жук шарить под повалами, Лайка и Полкан – цель на бросок. Поднял зайца Гончак, на лежке не сдержался, один раз: Гам! Всем все ясно: Лайка - на место лежки, Полкан с Жуком - на жиры, все залегли, каждый слушает. Ждать до посинения, до зайца, пока в зубах не подержишь! Ни разу не было, что б Гончак скола не выправил. Ждать! Денек ничего так, морозик не сильный, в засаде лежать хорошо, а что снега долго не было, так это Гончаку по боку, у него чутье!
Беляк попался матерый. Сначала пошел по большому полукругу: по краю болота, перелез просеку, зашел в ельник. Гончак сильно не напирал, что б не ушел далеко, что б меньше боялся. Заяц после неспешного полукруга присел, послушал, собака далековато, сделал «двоечку», скидку под елку, вышел на старый кабаний след и ускорился. Гончак даже не скололся: «Это нам еще мама в детстве говорила. Только без фанатизма, а то уйдет за ручей и будет там крутить до ночи». Беляк прошел между повалами, опять послушал, собака отстала, сделал скидку, большую «тройку», еще скидку, послушал собаку, вышел на свой след у него за спиной и быстро пошел им «в пяту». Гончак на первой скидке заморачиваться не стал, а сразу пошел обрезать по кругу вместе с «тройкой», вышел на обратный след: «Так себе, на «троечку» и будет, с плюсом, только все одно и то же, надоело, хоть ты иди и русака ищи, с тем интересней. Одно хорошо - пошел к «номерам».
А на «номерах» беляка ждали, дрожа от нетерпения, выслушивая каждый шорох. «Тук-тук» - дятел, вот же «отморозок», и мозги не растрясет, а что там трясти, одна кость. «Ш-х, ш-ф»- ОН, фиг вам, синицы по елкам лазят… Стоп, есть, Он, прыжки, идет не торопясь, давай, ближе, ближе… Главное не сорваться, придет в зубы, главное терпение…Шух, шух…
Беляк, не дойдя до лежки, скинулся, стал на ночной след, прошел немного, скинулся на другой, более свежий свой след, сдвоил… Все это на глазах у Лайки, она выжидала, подпускала ближе. Ушел, морда ушастая, ничего мы еще подождем! Беляк опять вышел на край болота и пошел полукругом в другую сторону. Еще маленький кружок с выходом на свой след, еще пару «двоек», пару скидок…Заяц подходил к ночной жировке. Жук уже видел его, ближе, еще ближе…Жук лежал за выворотом поваленной елки. Заяц подбежал метра на три и сел, выслушивая Гончака. Все, бросок…Беляк в последний миг среагировал, успел вскочить. Жук вырвал клок пуха из бедра, получил задней лапой по груди, ее же и успел перехватить за голень. Заяц начал верещать и тащить Жука по инерции за собой, но хватку потомок ягдтерьера не ослабил, а тут и Полкан подоспел. Хрук… Один жим грудной клетки и все. Пока подбежали Гончак с Лайкой, Жук уже выпотрошил добычу и ел требуху, а Полкан оторвал себе заднюю ляжку. Гончак сжал тушку поперек, Лайка схватилась за лопатку и оторвала ее себе. Дележ состоялся, каждый ел свою долю.
Поели, нужно и подремать, отдохнуть. Только не здесь, нужно отойти куда-нибудь в гущар-молодняк и устроиться спокойно под елочками.